– Это да. Тут я с тобой вполне согласна. – Марго передернула плечами. – Взять хотя бы твоего Вика. Если его не пасти, то он здесь всех перетрахает.

– Марго, сколько можно! Это случилось всего один раз. Вик тогда напился до беспамятства. – Януся начала злиться.

– Ага, до беспамятства, но сообразил, к кому прислониться, – не унималась Марго.

– Все, ты меня достала! – заявила Януся, развернулась и пошла к выходу.

В дверях она столкнулась с Виком. Тот внимательно посмотрел на нее, перевел взгляд на Марго и сразу все понял.

– Опять ты ее достаешь! – взревел он. – Слушай, Марго, не прекратишь издевательства, останешься здесь одна. Я серьезно говорю! Вся эта канитель уже достала, так еще ты со своими мерзостями.

– Куда же вы пойдете? – Марго скрестила руки на груди. – На улицу? Или забыл, как квартиру Янусину на ширялово спустил? Может, ты работать станешь? Директором банка, например. Говорят, им неплохо платят. Или у тебя получше профессия имеется, а я и не знаю? Или у бабы твоей вдруг возникли какие-то особые таланты в области зарабатывания денег?

– Ничего, мы как-нибудь устроимся, – хорохорился Вик, но уже не так рьяно.

– Конечно, устроитесь, – притворно согласилась Марго. – На пару недель вас, может, и хватит. А потом бабки закончатся, ширялово ты истратишь и приползешь сюда на коленях. Дескать, Маргошенька, прости идиота. Я все осознал. Возьми нас обратно, пожалуйста! Что, не было такого? Было! Так что заткнитесь оба, пока я вас сама не выгнала.

Януся разрыдалась и выбежала из комнаты.

Вик помчался догонять ее.

Оставшись одна, Марго выпустила из легких воздух. Плечи ее опустились, она без сил упала на диван. Стакан вывалился из рук и покатился по ковру, но женщина не обратила на это внимания.

Мысли о том, как и когда все закончится, неотвязно преследовали ее на протяжении месяца. Началось это с того дня, когда в гостевом домике чуть не произошла трагедия.

Не тот случай с Татьяной, когда у нее крышу сорвало, и даже не тот, когда у Зои кровотечение открылось после искусственно вызванного выкидыша. Те моменты теперь казались ей всего лишь досадным неудобством.

В тот раз она реально чуть не стала убийцей. Пусть косвенно, но все же. Как звали ту девочку? Лиза? Лика? Что-то наподобие. Марго имени не запомнила. А вот то, как закатились ее глаза, остановилось сердце, это она представляла себе отлично.

Жирный ублюдок, который, как он тогда выразился, «слегка перестарался», аж побелел от страха. Хорошо еще, у него хватило ума на помощь позвать. Марго не рассказала о том инциденте никому, ни котику, ни Янусе. Не потому, что боялась их реакции. Просто потому, что ей не хотелось вспоминать о том, как она делала задушенной, посиневшей девчонке искусственное дыхание.

Жирный ублюдок перед отъездом отвалил ей целую стопку пятитысячных купюр. Она тогда еще подумала, какого хрена он возит с собой столько налички, но деньги взяла и никому о них не сказала. А почему, собственно, Марго должна была делиться? В конце концов, эту сумму можно было считать компенсацией за причиненный ущерб.

Но с того дня то, чем они занимались, напрягало ее все больше и больше. До Марго наконец-то дошло, что они натворили, во что ввязались. Чем все это закончится? Как от такого отмазаться? Эти вопросы лишили ее сна, не давали покоя ни днем, ни ночью, отравляли жизнь. Сколько она ни думала, но ответы не находила. Все чаще и чаще в голову ей приходила одна и та же мысль. Выхода нет.

Его и правда не было. Они не могли просто распустить всех девчонок по домам или заставить их испариться, куда-то вывезти, оставить здесь и уехать. Им оставалось только избавиться от пленниц физически, то есть убить всех до единой.

Но на это Марго пойти не могла. Она не убийца, а просто заигравшийся ребенок. Нет, больной человек. Этот недуг лишил ее разума и повел по неверному пути.

Марго лежала на диване, смотрела в потолок и ждала, что ее осенит вдохновение, она придумает, как выпутаться из скверной истории, когда на комоде просигналил зуммер. Это означало, что гость готов уезжать.

Марго поднялась с дивана, проковыляла к окну, взяв в руки пульт, ждала, пока на подъездной дорожке покажется кроссовер. Машина выехала спустя минуту.

«Пунктуальный извращенец, – мелькнуло у нее в голове. – А ведь у него наверняка есть семья».

Створки благополучно разъехались в стороны, кроссовер выкатился со двора, ворота закрылись.

«Еще одна история закончилась, – подумала Марго. – Пора забирать девку».

Она положила пульт на прежнее место, пошла к выходу, на полпути остановилась, резко развернулась, зашагала к бару, налила полстакана виски, выпила залпом.

«Теперь это мое лекарство. Скоро я без подпитки не смогу входить в этот домик».

Марго отмахнулась от неприятных мыслей и вышла из комнаты.

Войдя в домик, она сморщила нос. Здесь пахло чем-то паленым.

«Запах неприятный, но знакомый, – размышляла Марго по пути в комнату, где обычно проходили, культурно говоря, сеансы. – Курицей несет? Да вроде мы их не заказывали».

Уже входя в комнату, она поняла происхождение запаха и догадалась, что сейчас увидит.

На этот раз особый гость сделал заказ на Дарину. Симпатичная мордашка, пухлый зад и совершенно неразвитая грудь. Дарина была девушкой на любителя, но для тех целей, в которых гость собирался использовать ее, подошла бы любая. Почему он выбрал именно Дарину? Да кто их разберет.

Дарина сидела на полу у дальней стены. Вокруг нее валялись сигаретные окурки. Марго была уверена, что тут никто не курил, однако насчитала порядка двадцати бычков.

Ожогов на теле Дарины было на порядок больше. В некоторых местах вздулись волдыри, кое-где они успели лопнуть.

– Поднимайся! – грубо приказала Марго.

Девушка никак не реагировала на это. Она сидела, устремив взгляд в одну точку, и не двигалась.

Марго забеспокоилась.

«Не хватало мне еще одной полоумной, – вспомнив про Татьяну, подумала она. – Черт побери, ну и кашу мы заварили».

Тюремщица подошла к девушке вплотную, тронула ее за плечо. Та вздрогнула, подняла глаза.

– Все закончилось, – ласковым голосом проговорила Марго. – Все позади. Пойдем домой.

Дарина встала, затравленным взглядом посмотрела на нее.

– Пойдем, девочка, пойдем. – Голос Марго звучал приглушенно, почти нежно.

Она и сама не понимала, отчего вдруг в ней проснулась жалость, но ничего с собой поделать не могла, набросила на плечи Дарины простыню, но ожоги тут же засаднило сильнее. Девушка так сжалась, что Марго поспешила убрать ткань.

«Плевать, пусть идет так, – решила она. – Проскочим